Дым. Поиск любви - Страница 26


К оглавлению

26

– А я и не мечтал, стечение обстоятельств, всего лишь.

– Возможно итак. В любом случае, желаю удачи, в офисе я где-то буду до половины восьмого. А если задержишься, вот адрес, тут не далеко. – Взяв листок, он

быстро начиркал адрес. – Накормлю тебя мясом, кониной и молодым барашком. Вчера вечером завалил, три ведра баранины замариновал.

– Уже слюни бегут, – улыбался я.

– Ты знаешь, Колян, без мяса жизни своей представить не могу, как живут вегетарианцы? Ладно бабы, но а мужики? Что за мужик без мяса? В мясе сила! У нас тут все на мужике, хоть и я работаю в офисе, но без настоящей работы не могу, болею. Разве мужское, то по «клаве» пальцами стучать? Да штаны просиживать? Иногда даже без надобности, выйду, наколю дров, съем чашку жирного борща и к жене. А просидишь весь день у компа, забьешь голову всякой ***ней, какая жена? Жить не хочется. Весной куплю трактор и земли возьму, с сыновьями буду строить кошары. Уйду я, десять лет в жопу, шесть в Красноярске в институте, и здесь сейчас, ради чего все это? Разве нужно здесь людям то, чем я занимаюсь. На хер им «Тайфун», «Эльдорадо», «Алпи» и прочие? На *** нам этот пластмасс и синтетика? Лично мне нужно земля, тайга. Семье моей – моя забота, любовь.

– Согласен, – макая очередной кусочек мяса в соус, говорил я, – как мне кажется, здесь все по-другому. Здесь мужчина им и является, а там где глубоко проникла угрожающая всем потребительская жизнь – мужское начало изменяется до неузнаваемости, превращаясь в понт. Кругом ***мерение – у кого дороже часы, автомобиль, квартира, костюм, жена. Всё – деньги. И нет никого по-настоящему богатого и по-настоящему осчастливленного богатством. Самое страшное, что с этим ничего не поделаешь. Есть деньги, значит ты нормальный, нет их – значит ты чмо. Таковы реалии.

– Тут я вижу, вскоре ситуация будет аналогичной. А я буду баранов пасти, по мне лучше быть чабаном, чем быть обосранным менеджером, сисадмином, рекламщиком, пиарщиком и прочими гавнотерщиками.

– Нормально! – засмеялся я. – Я и есть тот самый гавнотёрщик.

– Ты нормальный мужик! Что мы можем? У многих ли есть выбор? Рождаемся, живем в таком мире, хотим того мы или нет, становимся частью сраного механизма.

– Верю, – согласился я. – Место нашего рождения, родители все решают за нас. Заложники обстоятельств.

Заголосил мобильный Оржака «На третий год ты поняла, что не видать Land Cruiser».

– Да, – ответил он, кто-то на том конце, что-то говорил. – Мне по херу, – выслушав, говорил он, – к вечеру свет должен быть везде, целую неделю они у тебя там ебут мозг…. Нет! Времени нет, пусть хоть до утра пашут, а к вечеру все должно светиться и гореть….Договорились?. Всё до связи.

– Всё всегда через жопу, – бросив телефон на стол, сказал он.

– Что за песня у тебя на звонке?

– А…., – взяв телефон, включил он всё ту же композицию. – Это «МРЗ», вроде питерская группа, вот ….слушай припев: «Вот тебе на брошки, вот тебе на духи, вот тебе на долгу память».

– Да, – смеялся я. – Какой на хер Куршавель, на даче сохнут грядки. -А вот…., – прибавляя громкости, смеялся он.

«Где-то под Тулой в гамаке тебе он только сниться». Благодаря Оржаку, парням из «МРЗ» в офис я зашел с гиперпозитивным настроением. Мой кофе так и стоял ни кем не тронутый, к кофеварке похоже никто не притрагивался тоже. Вероятно, все без исключения, а теперь включая меня, знают, что там не кофе, а приятно пахнущее дерьмо.

Я развалился на стуле, зашел на «мыло», Ира онлайн.

– Привет, – написал я.

– Привет, Зая, – молниеносно ответила она.

– Как ты? Что нового?

– Ничего нового, сегодня выходной, с девочками сходим куда-нибудь, у тебя что там?

– У меня прогулка и День Рождение, тоже типа выходной.

– С кем гуляешь?

– С временным Боссом.

– Мужик или баба?

– Женщина.

– И день рождение у нее?

– Нет, у жены моего коллеги.

– Весело короче.

– Не знаю еще, сейчас ты меня веселишь.

– Чем это?

– Типа ревностью.

– Я не ревную.

– Я тебя тоже.

– Замечательно!!!

– Поговорили.

– Я ушла.

– Давай.

С ее улыбающегося фото, легко преодолевая тысячи километров, лился яд, не причиняющий мне и малейшего вреда. Я написал ей: «Пойдешь тусить в компании волосатых подруг, яд сотри с губ», «Дебил», написала она. Я рассмеялся.

– Че ржешь? – оторвавшись от бумаг, спросил Оржак.

– Мочит тут одна мадам.

– Ясно, – ответил он, погружаясь в ворох бумаг.

«Ты же типа ушла» – написал я ей.

– Вот именно! Типа.

– Ира, ты что газуешь? У меня нет к тебе претензий.

– А какие вообще у тебя могут быть претензии?

– Я и говорю, НИКАКИХ!

– Вот именно, столько времени, а твой статус в моей жизни так и не понятен, ты думаешь, я буду ждать вечно? НЕТ!

– Наконец-то! – написал я. – О том статусе, что ты имеешь в виду, глупо говорить. Ты не готова и не способна создать что-то по-настоящему серьезное, во всяком случае, сейчас. А то, что ты не намерена меня ждать, мне известно давным-давно. Я и не требовал никогда от тебя этого, единственное чего я добивался – это искренности. Но твоя жизнь и искренность, вещи взаимоисключающие.

– Во всем виноват ты!

– Ну, а кто же еще?

– Вернешься, поговорим.

– Я давно жду этого, до встречи.

Она ничего не ответила, я сидел, пуская тоненькие струйки дыма в монитор, с которого смотрела она с фото, отмеченного сотнями поклонников. «Ты супер девочка!»,

«Неужели такие еще есть на нашей планете!»,

«Ты богиня!»,

«Я постелю весь мир у твоих ножек!»,

26